Скрытый город |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Скрытый город » Городской архив » Когда влюбляешься в ведьму
Время действия:
2 апреля 2012
Место действия:
Библиотека (а там как получится).
Действующие лица:
Елисей Ольховский, Квета Ясницкая
Синопсис:
Вот уж которую неделю Ольховский добивается внимания Кветы Ясницкой. Привыкший к быстрым победам, музыкант и в этот раз не думал изменять себе. Но разве за ведьмой можно ухаживать, как за обычной девушкой?
[AVA]https://pp.userapi.com/c836123/v836123108/68d0b/NXWPcfit5hs.jpg[/AVA]
Отредактировано Елисей Ольховский (01-08-2014 14:47:19)
Черный кот с ярко-изумрудными глазами сидел на ступеньках городской библиотеки и провожал взглядом прохожих. Люди пробегали мило, не замечая, что за ними пристально следят. Они вообще ничего вокруг себя не замечают. Такими уж уродились. Лишь двое (парень в узких очках и девушка с копной огненно-рыжих волос) обратили внимания на кота и даже поздоровались. Как было не поощрить за такую вежливость? Кот благосклонно позволил себя погладить и даже угостился кусочком вареной колбасы, предложенной парнем. Но на этом общение и кончилось. Они спешили по делам, а кот оставался на месте.
Впрочем, если бы они спросили кота, он вы объяснил, что ему то, как раз и надоело сидеть на месте. Но массивная дверь в старинное здание, где располагалась библиотека, слишком тяжела, чтобы открыть ее лапой. Да и прилегает плотно. Здание то не теперь строилось. А ему нужно в библиотеку. Вот и сидит кот уже около часа на ступеньках, ожидая, когда кто нибудь выйдет или войдет. Но, похоже, именно сегодня всем резко расхотелось читать.
Весна давала свои плоды, и никому не хотелось сидеть в тишине библиотеки. Куда как приятней выбраться на природу или, на худой конец, в кафе. Потянувшись, кот сощурился на солнце. Промелькнула мысль принять человеческий образ и открыть эту злосчастную дверь самому. Но нет. Так Елисей стал бы обычным посетителем, на которого Квета с легкостью могла фыркнуть, мол, нечего от работы отвлекать. А вот котик… Лес уже давно понял, что котом он, как писал Филатов «к любому делу гож, в любые двери вхож». А вот то, что это и с ведьмой действует, узнал котофей совсем недавно. Может, играла роль древняя связь между ведьмами и черными котами? А может, Квета была не чужда всеобщему «котолюбию». Так или иначе, но котик имел куда больше шансов остаться рядом с девушкой, чем мужчина.
Видимо, судьбе все же было угодно сжалиться над страданиями несчастного кота. И жалось эта выразилась в появлении пожилого уже мужчины, поднимающегося по широким ступенькам библиотеки.
- Мяу! – подал голос кот, подходя к человеку и ластясь к его ногам. Черный хвост, взметнувшись вверх в приветствии, обвился вокруг икры мужчины.
- Киса, - улыбнулся тот, наклонившись и погладив отливающий на солнце зеленым черный бок. – Ласковый какой… чего ты хочешь? Мне тебе нечего дать…
На вопрос кот ответил новым «мяу!» и кинулся к двери. Стоило той только открыться под воздействием рук мужчины, как кот просочился внутрь. Пробежавшись по ступенькам, он вновь остановился у нового препятствия. «Ненавижу двери…» - фыркнул Лес и оглянулся, в надежде, что мужчина, столь любезно впустивший его внутрь, идет за ним и не откажется помочь еще раз.
- Мяу, мяу, мяу! – позвал кот, едва только человек показался в коридоре. Для пущей наглядности пришлось встать на задние лапы и поскрести передней лапой дверь. Коготки были прибраны, что бы не приведи Велес, не оставить царапин. Квета же прибьет.
Вскоре и эта дверь была открыта. Черный кот в несколько прыжков оказался у стойки библиотекаря и взлетел на нее черной молнией.
- Здравствуйте, Квета Борисовна, - поздоровался мужчина, с улыбкой глядя на кота, который уже мурлыкал, тычась мордочкой в руку девушки, прося погладить. – Ваш? Уж так рвался в библиотеку. Знать, соскучился…
[AVA]http://savepic.org/5881913.jpg[/AVA]
За день до нынешних событий Квета обнаружила в недрах родной библиотеки интереснейший, но, по странному стечению обстоятельств, не значившийся ни в одной из описей, фолиант. Это была очень своевременная находка, ибо ведьме требовалось срочно отвлечься и забыться. Здесь возникает вопрос о причинах такой необходимости. Ответ получить несложно, уже которую неделю размеренная и спокойная жизнь девушки стремительно теряла свой обычный ритм по воле невероятно упорного мужчины, который решил, что стоит всенепременно начать ухаживать именно за скромной и тихой библиотекаршей. Оная оказалась очень удивлена повышенному вниманию к своей персоне и начала активно сопротивляться. Благо, и силы и средства имелись. Только вот Ольховский не сдавался и раз за разом возвращался.
Но и этого было мало. Аполлинарий объявил себя союзником Елисея и подключился к осаде. Стал бубнить о трудностях жизни одинокой, когда и «приголубить тебя некому», и «во постелю холодную каждую ночь укладываешься», и, в конце концов, «мышей развелось». Девушка подозревала, что последний аргумент был для Польки особо значимым, и даже предложила завести обычного кота. Но тот уже упёрся и продолжил более решительно. В ночь на понедельник Квета проснулась от того, что зеркало со всем старанием транслировало ей выступление Ольховского в ресторане, и это стало последней каплей. Уже четыре ночи ведьма пытается спать на неудобном маленьком диванчике, прикрыв голову подушкой, ибо даже из запертой спальни доносится прекрасный голос Елисея, перемежающийся с противнейшим нытьём зеркального паршивца.
Именно поэтому находка стала настоящим подарком. Так у девушки появилась причина не изображать сон, а засесть за чтение.
Зато на работу Квета пришла почти счастливой. Посетить библиотеку в такой замечательный день пожелали немногие, и можно было даже часок подремать на стареньком уютном диванчике, пока сострадательная Анна Васильевна, дама пожилого возраста (но юная душой), согласилась подменить. После этого Ясницкая и вовсе повеселела да почувствовала себя морально подготовленной для ремонта книг. За этим и просидела она ещё пару часов, но даже теперь не растеряла бодрый настрой. Без раздражения проконсультировала пару посетителей, желающих «того, не знаю чего», расставила по местам несколько книг и присела на стул у стойки с очередной книгой. По причине прекрасного настроения выбор пал на сборник стихов… Квета Ахматову обожала. Сейчас сказали бы фанат, но девушка предпочитала зваться почитательницей таланта. Некогда мечтала о личном знакомстве, но не случилось.
Именно в этот момент ведьме послышалось мяуканье. Это столь смахивало на паранойю, что в пору было принимать меры по лечению себя любимой, но…Через пару минут в зал действительно влетел кот, что так удобно устроился на стойке. Девушка так и осталась сидеть с круглыми глазами, пока не подоспел мужчина, что «котика» в зал запустил. Бывал он здесь часто, доброй души человек…
-Доброго дня, - девушка улыбнулась и с некоторой заминкой да изрядной долей ехидства добавила, - пару недель назад прибился, думаю объявления расклеить, хозяина отыскать…
Через несколько минут мужчина отправился искать книгу по душе, а Квета задумчиво оглядела кота. Тот явно чувствовал себя «как дома».
-И что с тобой делать… Как додумался котом в библиотеку идти? Слов нет, - Квета качнула головой и даже погладила кота. – Может обратишься таки, не выгоню, да и комнату предоставлю.
Девушка с надеждой кивнула на приоткрытую дверь сбоку. Там обычно обедали и отдыхали библиотекари.
Отредактировано Квета Ясницкая (02-08-2014 22:33:48)
Кот удобно устроился на стойке, довольно щуря зеленые глаза и мурлыча на ласку. Ее ехидно замечание по поводу "пару недель назад прибился" и "поискать хозяина" Лес благодушно пропустил мимо ушей, невозмутимо вытянувшись на гладком дереве стойки, в ожидании, когда мужчина, впустивший его в зал, отправиться за нужной ему книгой.
- Понадеялся, что хоть так от ворот поворот не получу, - промурлыкал Баюн, едва только человек скрылся за стеллажами.
По всей видимости, опасения его были напрасны, и сегодня Квета все же решила проявить чуть больше благосклонности к столь настойчивому воздыхателю. Да, ухаживать за ведьмой, и без того было не простой задачей, уж если ведьма урожденная... В общем, не будь Елисей столь избалован женским внимание и не привыкли с юных лет добиваться поставленной цели, будь то новый этюд на скрипке или женское сердце, уже бы давно отчаялся и обратил свой взор на куда менее неприступным крепостям. Но то было не про Ольховсткого. Отступать он не собирался, тем паче, что подобного чувства с ним уже давно не случалось. Не то чтобы он жил затворником и не позволял себе женского общества, но все это было не то. Да, красотки всех мастей и всякой магической принадлежности вздыхали по нему, да, некоторым он оказывал знаки внимания. Но все это так, интрижка. Они в нем видели звезду, а он... он ничего не видел. Пустые куклы тончайшего фарфора. Смотреть красиво, а тронешь - холодно. И сердце в груди не замирает.
Но вот с Кветой все было не так. Вернее, как раз с ней то все было именно так как надо. И большие карие глаза, настолько глубокие, что, едва взглянув в них, кот понял, что утонул. И выплывать совершенно не хотелось. Напротив, остаться в них, сталь одной из тех золотистых искр, что вспыхивали в самой глубине, когда ведьма улыбалась. И сохранившие детскую припухлость, губы, что так и манят прикоснуться к ним бережным поцелуем. Квета часто кусает их, от чего они становятся алыми и, по мнению Леса, очаровательными. И голос, такой, что сердце музыканта каждый раз щемит от наслаждения, стоит лишь девушке заговорить. И даже ее упорное сопротивление его ухаживаниям. В ней все было пленительно. А ее смех... Елисей готов был смешить ее и днем и ночью, лишь бы услышать его.
"Да, Лес, ты спятил", качал головой Стерх, когда, после очередной неудачной попытки, Ольховский пришел к ведьмаку за поддержкой и советом. Не то, чтобы Журавль был самой подходящей кандидатурой, скорее на тот момент единственной или вернее сказать, первой кто пришел в голову. "Мало того, что ведьма... это то я еще могу понять. Их в городе, что цветов на лугу. Но, Лес... урожденная... да еще и дочь Кощея". Елисей лишь отмахнулся. Ну и что ему с ее родителя? Чай не вместе живут. Вон даже фамилии разные.
- Обращусь, коли остаться позволишь... - промурлыкал Лес и, спрыгнув со стойки, скрылся в указанной ему комнате. Через мгновение на пороге уже стоял статный мужчина с копной смольночерных волос и зелеными глазами, в глубине которых затаились золотистые искры. Одет Ольховский был просто: легкий кашемировый свитер черного цвета и темные джинсы. Облокотившись плечом о притолоку двери, он с улыбкой смотрел на Квету, словно давая ей время оценить то, что она видит. - Так лучше? - произнес Лес после тонко выдержанной паузы.
Не смотря на то, что в библиотеки сегодня было немного посетителей, дольше положенного возле служебного помещения задерживаться не стоило. Одно дело, если флиртуешь (ох, насколько же это слово казалось ему сейчас неуместным) с понравившейся девушкой у стойки и совсем другое... в общем, компрометировать возлюбленную кот не собирался. Пришлось вернуться обратно за стойку, заняв уже не столь удобное место, как до того. Взгляд Ольховского упал на книгу, которой занималась Квета в момент его вторжения в зал библиотеки. Ахматова. Губы мужчины растянулись в довольной улыбке. Вот она, еще одна ниточка, что свяжет их вместе. Любовь к поэзии Серебряного века. И хотя Елисей отдавал предпочтение в большей степени мужу, нежели жене, строки, что сейчас были открыты, узнал сразу. Протянув руку, он поднял ветхий томик стихов.
- Все обещало мне его:
Край неба, тусклый и червонный,
И милый сон под Рождество,
И Пасхи ветер многозвонный,
И прутья красные лозы,
И парковые водопады,
И две большие стрекозы
На ржавом чугуне ограды.
И я не верить не могла,
Что будет дружен он со мною,
Когда по горным склонам шла
Горячей каменной тропою.
[AVA]https://pp.userapi.com/c836123/v836123108/68d0b/NXWPcfit5hs.jpg[/AVA]
Невольная дрожь прошла по спине. Голос у этого паршивца уж больно хорош. Впрочем, после нескольких ночей под очаровательные «колыбельные», девушка начала привыкать, поэтому лишь зябко передёрнула плечами. Выглядело вполне правдоподобно, ведь в любую погоду в здешних залах было одинаково прохладно. Квета вновь устроилась на стуле.
- Кто же может запретить человеку находиться в библиотеке? А вот кота пришлось бы вывести… - это ведьма произнесла уже вслед скрывшемуся в небольшой комнатушке коту. Дверь за ним закрылась, словно сквозняк «пошалил». Девушка же вновь задумалась…
Она давно мнила себя пусть далеко не циником, но романтиком разочаровавшимся. На деле выходило, ошибалась. С подростковым упорством девушка желала жить своим умом в мире понятном, где всё разложено по полочкам и нет места хаосу. Казалось бы, на все грабли успела наступить, все шишки набить. Полно уже уподобляться юным девицам. Проще говоря, в очередной раз подвергая себя самоанализу она решила, что ничего хорошего не заслужила и нечего по этому поводу горевать. Следы такого решения можно было обнаружить повсеместно. Дом не обжит, друзья отсутствуют как таковые, из развлечений одни книги. Да одного взгляда на саму Ясницкую вполне достаточно, чтобы многое понять! Ни следа косметики, одежда удобная да строгая. Извечная отстранённая приветливость, вежливый интерес… Казалось бы, отгородилась ото всех самым надёжным способом. Что может быть менее интересным, чем серая масса? Именно поэтому Квета была ошарашена, когда поняла, что этот вполне успешный и очень привлекательный мужчина пытается за ней ухаживать. А как опомнилась, объяснила вежливо, что внимания не ищет. Не вышло. Упрямый Ольховский не собирался сдаваться и невзначай подкарауливал девушку в самых непредсказуемых местах. Она желала ему опомниться, найти себе красавицу по душе и жить себе спокойно, после чего улыбалась вежливо да отправлялась по своим делам.
Через неделю некое противное зеркало намекнуло, что коли не люб ей «царевич», так давно могла бы отворот сообразить. Ведьма подивилась простоте решения, собрала всё необходимое и внезапно поняла, что ей этого совершенно не хочется. Как бы ни настраивала себя Квета, не могла игнорировать ту невольную симпатию, что возникла у неё к Елисею. А тот был невероятно обаятелен, и голос такой волшебный… Именно поэтому Полькина провокация с «концертом» имела такой успех. Девушка просто не сразу осознала, что уже проснулась.
Когда он вышел в более привычном облике девушка незаметно вздохнула. Есть такие люди, которые хорошо выглядят в любой одежде, и Ольховский явно относился к их числу.
- Лучше? Разве что в плане удобства. Кот просто замечательный, - Квета позволила себе лёгкую улыбку, а Елисей пока успел переместиться к стойке и удостоить вниманием томик стихов. А уж когда тот прочёл на раскрытой странице…Была это случайность или судьба? Кто знает. Некогда девушка любила погадать на книге, выбрав страницу и строку. Тогда она мало знала о магии и могла вот так развлекаться без особых опасений. Ныне желания гадать совершенно отсутствовало, но такая случайность…
- Елисей, ты веришь в судьбу? – с внезапной лёгкостью спросила ведьма. – Чем не предсказание? Может, мне тоже стоит?
Девушка поднялась и аккуратно вытянула книгу из пальцев Елисея, раскрыла и прочла:
- Долго я верить себе не смела,
Пальцы кусала, чтобы очнуться:
Смуглый и ласковый мой царевич
Тихо лежал и глядел на небо.
Эти глаза, зеленее моря
И кипарисов наших темнее, -
Видела я, как они погасли...
Лучше бы мне родиться слепою.
Он застонал и невнятно крикнул:
"Ласточка, ласточка, как мне больно!"
Верно, я птицей ему показалась.
Квета закрыла книгу и побледнела. Эта поэма была ей хорошо знакома и нравилась безмерно, теперь же…
Отредактировано Квета Ясницкая (02-11-2014 21:21:05)
Елисей улыбнулся одной из тех обворожительных улыбок, что заставляли даже мужчин замирать в нерешительности. Она спросила, верит ли он в судьбу. В ту, которую могли нагадать ему строки стихотворений? Что ж, вполне возможно, что и эти слова обретали силу в магических устах. Откровенно говоря, Ольховский никогда не задумывался о том, что могут нести в себе слава гадалок. Достаточно долгое время, в бытность свою цирковым артистом, он жил среди цыган. Его Мари была цыганкой. Были в их трупе и гадалка. Мать Мари. Однажды Лес, больше в шутку, попросил тещу погадать ему на счастье. Тогда женщина, пристально посмотрев на него своими черными глазами, произнесла: «Такие как ты, демон, сами вершат свою судьбу. Карты не дают им советов…».
Те слова до сих пор звучат в его голове. Правду ли сказала цыганка и судьба, таких, как он нигде и никем не записана? А может, она увидела гибель дочери и сознательно пошла на обман, чтобы не рушить ее столь короткое счастье? Кто знает. Но сам Лес предпочитал не думать на эту тему, живя так, как ему нравилось. Так, как подсказывало сердце и инстинкты. Он и не вспоминал о гадалке, до сегодняшнего дня.
Стих, выпавший Квете в качестве «предсказания» действительно мог пробрать до дрожи. И ведьму, как видно пронял. Сейчас она сидела настолько бледной, что Ольховский испугался, что в обморок упадет. Но нет. Девушка лишь захлопнула книгу. «Ты все же за меня боишься, упрямица», - с нежностью подумал мужчина, глядя в карие глаза, на донышке которых еще был заметен страх. «Не нужно… у кошки девять жизней. И даже если учесть, что я растерял как минимум две из них, на наш век все равно хватит».
Протянув руку, он мягко забрал злосчастный томик из казавшихся такими хрупкими и изящными пальцев ведьмы.
Мы в аллеях светлых пролетали,
Мы летели около воды,
Золотые листья опадали
В синие и сонные пруды.
И причуды, и мечты и думы
Поверяла мне она свои,
Все, что может девушка придумать
О еще неведомой любви.
Говорила: "Да, любовь свободна,
И в любви свободен человек,
Только то лишь сердце благородно,
Что умеет полюбить навек".
Я смотрел в глаза ее большие,
И я видел милое лицо
В рамке, где деревья золотые
С водами слились в одно кольцо.
И я думал: "Нет, любовь не это!
Как пожар в лесу, любовь - в судьбе,
Потому что даже без ответа
Я отныне обречен тебе.*
Он произнес эти строчки слегка нараспев, стараясь унять ее страх за него. Он почти мурлыкал, отгоняя все то плохое, что могло омрачить ее мысли и оставить печать грусти на этом, столь милом для него, лице.
- Одна гадалка мне сказала, что, такие как я сами вершат свою судьбу, – улыбнулся Ольховский, кончиками пальцев прикоснувшись к руке девушки, приподнимая ее. - Позволь, и я вручу ее тебе. - Теплые губы коснулись нежной кожи на тыльной стороне ладони ведьмы.
*Николай Гумилев. Прогулка. 1917.
[AVA]https://pp.userapi.com/c836123/v836123108/68d0b/NXWPcfit5hs.jpg[/AVA]
Ведьма вовсе не ожидала от себя такой сильной реакции на простое стихотворение…Выходило исключительно глупо. Словно она стала внезапно девчонкой, которая и не жила, не теряла. А тут всего лишь строки, пусть прекрасные и пугающие, но неизвестно к чему и кому адресованные. Хотелось отмотать время назад и выдворить сего кота, а ещё лучше не пропустить. Или не встретить. Разве так сложно было ходить мимо, как делают это сотни других? Но Квета только раздражённо потёрла переносицу и выдохнула. К чему теперь метания? Главное, дальше поступать правильно.
- Прекрасные строки, бесспорно. Видишь, как тебе повезло с судьбой…Ровно сказка. А у меня так невесело, весь день беспокоиться буду, царевича отыскивать. Ты знал, что они нынче только в библиотеках и встречаются? А возможно, не стоит ожидать многого. Среди трубочистов чаще встречаются хорошие люди, - девушка доброжелательно улыбнулась и с совершенно заговорщицким видом вытянула книгу из рук мужчины. – Пожалуй, стоит вернуть её на место… Ведь можешь за чтением всех королевен пропустить. Да и гадалка из меня, кажется, неважная… Таким не стоит вручать и дня жизни.
И ровно не поняла реального смысла, отступила… Такое поведение было самой замечательной стеной. Холодность и раздражение выдавали чувства, но дружелюбие… Это было идеально. Да и помощь, как водится, пришла, откуда не ждали. Даже не пришла, принеслась в виде соседского мальчишки Петра, светло-каштанового и веснушчатого внука Егора Ильича. Пока родители работали в Смоленске, строгий дедушка воспитывал внука, и получалось это у него просто замечательно. Мальчишка спокойно мог помочь пожилым соседкам, всегда знал, где можно наловить рыбы, читал…И читал вовсе не комиксы. Вот и сегодня примчался не без причины.
-Квета, а меня к тебе дедушка отправил. Книгу «Три мушкетёра» взять велел, - и улыбнулся заразительно. Квету он уже давно звал по имени, сколько раз чаи вместе распивали, по саду в поисках котёнка пропавшего пробирались... И девушка улыбнулась, представив, что начнётся на их улице через пару недель. Рассказывать Петька умеет замечательно и обязательно втянет друзей в новое развлечение. Ведьма только надеялась, что ей не достанется роль леди Винтер.
-Так уж и велел? А самому интересно? - девушка с плохо скрываемым весельем взглянула на отчаянно кивающего головой мальчишку и добавила: - Тогда идём искать твою книгу. Только с уговором, я в ваших забавах больше участвовать не стану, даже не просите! – лицо Петьки стало невероятно смиренным и очень честным… С первого взгляда понятно, что обязательно придут и уговорят.
После Квета ещё раз улыбнулась, но уже Елисею, в тайне надеясь, что пока они заняты поисками книги, Баюн уже успеет уйти. Но она сама не верила в возможность исполнения такого желания, поэтому вовсе не удивилась, увидев его у стойки. Зато вдоволь натешилась, наблюдая за тем, как подозрительно мальчишка посматривает на Ольховского, точно деду расскажет. А как убежал Петька, ведьма вновь обратилась к Елисею:
- А ты не желаешь что-нибудь почитать?
Отредактировано Квета Ясницкая (12-08-2014 16:43:50)
И все же девушка слишком близко приняла к сердцу те несколько строк, что, по мнению самого Ольховского не могли быть его судьбой. Он не чего не сказал, на ее весьма печальный монолог о царевичах и гадании. Все шло не так, как он ожидал.
Хотя, по сути, чего он мог ожидать? Квета уже не раз и не два давала ему понять, что он в ее жизни не званный гость. Она его не ждала, не искала... Так вправе ли он рушить привычный уклад ее жизни, врываясь туда, подобно шквальному ветру? Раньше подобная мысль ему в голову никогда не приходила. Но раньше не одна девушка не оказывала подобное сопротивления. Это лишний раз доказывало, что Квета не обычная. «Ну, еще бы, дочь Кощея, - усмехнулся его внутренний голос подозрительно похожий на голос Журавля. - Пропал ты, Леська, совсем пропал…»
Появление мальчишки отвлекло от него внимание девушки. Она занялась выяснением, что и зачем он хочет почитать. Ольховский не вмешивался. Стоял у кафедры и с едва уловимой улыбкой наблюдал за тем, как ведьма шутит с парнишкой, которому дед посоветовал прочесть «Три мушкетера». Интересное чтиво, вот только несколько разочаровывающее. Именно это чувство испытал Елисей, еще ребенком прочтя бессмертный роман Дюма. Он отчетливо помнил тот момент, когда сестра спросила, понравилась ли ему книга. Лес кивнул тогда, почувствовав горечь от этого кивка. Главный герой вызвал у него отторжение, стойкую неприязнь. Многим позже, уже повзрослев, он смеялся над самим собой, над тогдашней свой реакцией, но перебороть неприятия шевалье Д’Артаньяна так и не смог. Но мальчишки продолжали зачитываться этой книгой, и каждый из них воображал себя мушкетером. И чаще всего это был именно гасконец. Лес тоже не миновал этих игр, и тоже был мушкетером. Благородным Атосом. Угрюмый, не разговорчивый, скрытный… так не похожий на самого Елисея, но столь любимый его сестрой, что парень не мог отказаться.
Улыбнувшись внезапным воспоминаниям, Ольховский взглянул на Квету и Петьку. Поймав на себе подозрительный взгляд паренька, Баюн подмигнул ему. Теперь все окрестные мальчишки будут охранять их царевну. Лес не раз прогуливался к дому возлюбленной в образе кота и прислушивался к разговорам ребятни, что играла на тех улицах. Все мальчишки были влюблены в Ясницкую. Однажды он даже слышал спор двоих из них о том, кому из них она отдаст предпочтение, когда они «немного подрастут». Черный кот, активно чихающий на заборе. Мальчишки такого еще не видели.
Получив свою книгу, Петька убежал, напоследок одарив мужчину новым подозрительным взглядом.
- Кажется, я не понравился вашему Д’Артаньяну, миледи? - промурлыкал Ольховский. При этом в глазах кота вспыхнули золотистые искры. Внезапная идея, посетившая его, требовала реализации. – Почитать… возможно. Что нибудь на ваш вкус, если позволите?
Когда Квета скрылась за стеллажами, Ольховский проводил ее нежным взглядом. «Это конечно, не подвески королевны, но…» в его руку появилась небольшая алая роза. Бутон едва начинал распускаться. Нежный бархат лепестков дышал свежестью. Перегнувшись через кафедру, он выхватил лист бумаги и ручку, по его желанию ставшую пером. Аккуратный, каллиграфический почерк вывел на белом листе несколько строк, воспроизводя по памяти стихотворение:
Я в глазах твоих утону. Можно?
Ведь тонуть в глазах твоих - счастье.
Подойду и скажу: «Здравствуй!»
Я люблю тебя очень! сложно
Нет, не сложно, любить это трудно
Очень трудно любить, веришь?
Подойду я к обрыву - круто!
Буду падать - поймай! Успеешь?
Только мне без тебя плохо!
Я хочу быть с тобой, слышишь?
Не минуту, не месяц, а долго,
Очень долго - всю жизнь! Понимаешь?
Знаешь... вместе всегда!
Любишь?
Если «да», я тебе обещаю,
Что ты самой счастливой будешь
Если «нет», я тебя умоляю,
Не казни своим взглядом, не надо,
Не тяни своим взглядом в омут!
Пусть другого ты любишь - ладно!
Но меня хоть немножко помни!
Я любить тебя буду, можно?
Даже если нельзя - буду!
И всегда я приду на помощь,
Если будет тебе трудно!
Я люблю тебя, слышишь?
Помни!*
Оставив лист на кафедре, и положив на него перо и розу, Ольховский тихо выскользнул из зала библиотеки. Сбегая по ступенькам, он выхватил телефон.
- Жером, найди ребят… через час в ресторане…
Точный автор не установлен. перевод с молдавского Р. Рождественского.
[AVA]https://pp.userapi.com/c836123/v836123108/68d0b/NXWPcfit5hs.jpg[/AVA]
В любом разговоре с Ольховским наступал такой момент, когда девушка начинала чувствовать себя невероятно уставшей. Его совершенно невозможно было переубедить, и представлялось, что пытаешься биться лбом о стену. Голова болит всё сильнее, а вот результата совершенно не наблюдается.
Был, помнится, в её жизни один бесконечно в себе уверенный и столь же упорный субъект. По счастью, он такого интереса к её скромной персоне не проявлял, но и того, что досталось, хватило с лихвой. Квета совершенно точно знала, что не стоит в очередной раз с этим связываться, но слишком надоело. Желает Елисей портить себе жизнь, пожалуйста! А уж подпортить что-нибудь себе она всегда «любила», почему бы не развлечься ещё раз? Тем более что таким образом она не «развлекалась» очень давно. С другой стороны, в те девичьи мечты, что она себе позволяла в пору далёкой юности, Ольховский вписывался мало. К образу того, кого бы она желала видеть рядом с собой в обозримом будущем… Вовсе не имел никакого отношения. Самоуверенный, нагловатый, безумно обаятельный и совершенно непостоянный. Перевоспитываются под влиянием «неземного» чувства такие только на страницах книг, в реальности же перевоспитываются лишь те прекрасные барышни, которые способны поверить в саму возможность столь чудесного превращения. К счастью, голос Леса быстро отвлёк ведьму, вновь потерявшуюся в собственных мыслях, от дальнейших размышлений.
- Вы так считаете? Возможно… Впрочем, я ещё не вполне уверена, что мой кавалер именно Д’Артаньян. Он успешно проявляет качества, присущие разным персонажам этой книги, - девушка чуть склонила голову набок, наблюдая за сменой выражений на лице мужчины. Вот уж что она точно не любила, так это проверки. Особенно такие… Книга «на ваш вкус» слишком многое способна была рассказать о том человеке, что её посоветовал. Отдавать первую попавшуюся тоже не хотелось, и Ясницкая собиралась разобраться в причинах этого нежелания, но чуть позже.
- Тогда возьмите эту, освежите память, - девушка протянула Ольховскому томик, что недавно читала, - и возвращать не нужно… Она у меня достаточно давно, пусть теперь поживёт у вас.
Действительно, давно… Когда-то книга досталась Квете случайно, уже не новой, зато с достаточно интересными пометками на полях. В другой раз, ведьма сочла бы порчу книги за серьёзный проступок, но здесь…Здесь чувствовалась явная заинтересованность читателя, и пометки его позволили девушке взглянуть по новому на сотни раз прочитанные строки.
Пришедший внезапно посетитель помог опомниться, и Ясницкая отправилась с ним на поиски очередного «шедевра» детективного жанра. Когда же вернулась, Ольховского в зале уже не было, лишь цветок и слова. Прекрасные слова, что могли обернуться и банальностью, и откровением, в зависимости от того, кто пожелал их воспроизвести.
- Как жаль, что я не люблю розы, - устало выдохнула ведьма, и роза мгновенно пропала. Лист, сложенный пополам, ближе к вечеру оказался в руках очередного посетителя, молодого парня, который, похоже, и сам не понимал, почему зашёл. Признается ли он теперь, кто знает?
Именно об этом размышляла Квета, выходя из библиотеки.
Отредактировано Квета Ясницкая (07-10-2014 20:19:03)
Ольховский уже битых два часа стоял, в прямом смысле слова, над душой Джеронимо, если, разумеется, брать в расчет тот факт, что у представителей данного вида нечестии вообще эта самая душа имелась.
- Ну… - нетерпеливо произнес Елисей, на что бы тут же одарен недовольным взглядом друга.
- Не мешай… - пробурчал итальянец, вновь возвращаясь к работе, - как закончу, сам увидишь. Ох, Элизе, и за какие грехи ты на мою голову свалился. До сих пор удивляюсь, почему я тебя тогда еще ребенком не загрыз…
- Это все потому, что ты у нас добряк, - фыркнул Ольховский, ничуть не смутившись. – И потому, что мой папаша в ином случае не стал бы тебе помогать.
О том, как и при каких обстоятельствах русский кот Баюн и итальянский вампир встретились впервые, оба предпочитали не распространяться. Для всех они познакомились каких-то тридцать пять лет назад, после чего Ольховский убедил друга перебраться в небольшой провинциальный городок в Смоленской области. Прочее же было тщательно скрываемо обоими.
- Долго еще? – в голосе музыканта звучали явственные нотки нетерпения. – А еще говорят, что вампиры обладают невероятной скоростью…
- Эта тонкая работа, un mio amico*, наберись терпения…
Фыркнув, Елисей отошел от повара, делая вид, что его внезапно и полностью заинтересовал кухонный инвентарь. Он примчался в ресторан, едва только покинул библиотеку, полный идей и решимости воплотить их в жизнь. Но его бешеный энтузиазм был разбит вдребезги об основательность и степенность Жерома. Мужчина сразу же осадил друга, прочитав ему (спасибо, что хоть наедине) лекцию о том, что потеряв от любви голову, легко потерять ее вовсе. Ольховский лишь закатывал глаза, фыркал, но пресечь словоизвержение вампира было невозможно, о чем музыкант знал по опыту. Повару нужно было дать выговориться, после чего, как бывало не раз, он готов будет помочь другу даже в смертельном прыжке с Эвереста.
Время тянулось точно сладкая патока, и Ольховскому начинало казаться, что кто-то в насмешку специально остановил стрелки часов. Персонал постепенно заполнял ресторан, готовя его к открытию. Сегодня они закрыты для спецобслуживания. Какой-то бизнесмен выдает замуж дочь. Жером, как водится, ворчал целую неделю, сетуя на то, что нет ему тут покоя и полета для фантазии. Что меню, заказанное клиентами до того банально и напыщенно, что даже у него аппетит пропадает.
- Елисей Михайлович, - вбежала на кухню официантка Юля. – Там вино привезли по спецзаказу. Нужно принять…
Кивнув и бросив на повара нетерпеливый взгляд, Ольховский покинул кухню. Любовь любовью, но работы никто не отменял.
***
За заботами и делами ресторана, вечер, как ему и положено, наступил столь незаметно и бесшумно, что впору только позавидовать. Елисей сидел за рабочим столом, разбираясь в накладных, когда в дверь просунулась лицо Шеф-повара, с неизменной испанской бородкой.
- Все готово, un mio amico, - широко улыбнулся вампир. Его глаза светились торжеством. Он явно был доволен проделанной работой.
Быстро поставив подпись на последнем листе, Елисей подорвался с кресле и кинулся к другу. Вместе они спустились в кухню, где полным ходом шло приготовление блюд. Из банкетного зала слышались веселые, во многом уже нетрезвые голоса гостей. Неизменный на таких торжествах крик «Горько!» сотряс кухню. Су-шеф вздрогнул и выругался настолько грязно, что стоящий рядом с ним коллега удивленно воззрился на него. Покачав головой, мужчина кивнул на безе, что с таким старанием сейчас готовил.
Ольховский замечал все это постольку поскольку. Его куда больше интересовало то, что сделал для него Жером. На дальнем столе, к которому строго настрого было запрещено подходить кому бы то ни было, если Шеф работал, стояла невероятной красоты корзина с цветами.
- Ты это и так знаешь, - выдохнул Елисей, глядя на творение рук вампира. – но все же скажу… Джеронимо Веньер, вы il genio**!
* друг мой (итал.)
** гений (итал.)
[AVA]https://pp.userapi.com/c836123/v836123108/68d0b/NXWPcfit5hs.jpg[/AVA]
Вы здесь » Скрытый город » Городской архив » Когда влюбляешься в ведьму
