Пакостный домовик вовсю ехидничал, пока радостная Ангелина вовсю тискала вновь обретённого любимца. Феденька, а иди-ка ты... в Париж! - мрачно ответил баюн на все его колкости и ехидства. - И вообще. Та кикимора, которая тут без тебя пакостила, и которой я так ювелирно свернул башку, была примерно твоих габаритов. Подумай над этим.
Но Фёдору, естественно, вялые отбрехивания (или, правильнее сказать, отмявкивания?) кошака были как с гуся вода. Он демонстративно утопал на кухню, сделав вид "я не при делах".
Помог, называется, на свою голову, - мстительно проворчал кот ему вслед. - Вот и делай после этого людям добро. Точнее, домовым. Пригрел, понимаешь, змею на груди.
Фёдор нарочито громко загремел на кухне сковородками, перекрывая кошачий поток сознания. Так что Мэтту оставалось только мявкать потихоньку, когда изъявления русалочьей любви становились очень уж крепкими и душащими.
Не уходи... Но сколько же так может продолжаться? Не проживёшь ведь так весь век двойной жизнью. А что делать, когда придёт время возвращаться в Питер? Вот где почувствуешь всю глубину бессмертной фразы Экзюпери про "Мы в ответе за тех, кого приручили". И не бросишь вот так русалочку, которая привязалась к загадочному коту и будет без него скучать и грустить, и обманывать её дальше сил больше нет... А что, если плюнуть на всё, да и взять да рассказать ей всё, как есть? Кот повёл ушами, представляя масштабы скандала, грозящего разразиться при таком раскладе. Но ведь зато тогда одним махом и разрубится весь этот чёртов гордиев узел? В конце концов, разве не хотел Мартовский исчезнуть из жизни Лины? Вот и исчезнет, самый верный будет способ. Уж после такого русалочка сама больше не захочет его видеть и ему не придётся уже прятаться от неё, избегать... Она сама не подойдёт к нему ближе, чем на километр.
Вот только на поверку легко оказалось лишь сказать, а не сделать. Ласковые пальчики Ангелины заставляли кошачью сущность млеть и таять, а вихрь эмоций, обрушившийся на Мэтта и дающий на собственной шкуре понять, как плохо было рыженькой русалочке без её любимца... Ну как можно было сделать больно такой девушке? Ты просто трус! - раздражённо фыркнул на себя же самого Мартовский. - Как бабам на уши приседать, чтоб в койку затащить, так мели, Емеля, твоя неделя, а тут так сразу язык под хвост утянуло...
Он свернулся клубком на кресле, куда его принесла Лина, уткнувшись носом в брюхо, сердито сопя и ругая себя на все лады. Однако это не мешало ему слышать разговор русалочки с домовым, что в какой-то момент заставило его навострить уши. И этим самым ушам не поверить. Да ну нафиг, не может быть... Чтобы Лина - и сожалела о том, что он на неё не смотрит? Какая ей разница, кого там звездень столичная клеит, она ведь сама не хотела быть одной из многих... Неужели те нотки раздражения и досады, которые Мэтт замечал порой в её ауре, были вызваны вовсе не разгульным образом жизни его и его мимолётных спутниц... а сожалением от безответной симпатии?
Трудно, конечно, сказать, кто из них тут больше накосячил - сам баюн, воплотивший в жизнь поговорку "и на старуху бывает проруха", или же русалочка, сбившая с верного "следа" своими высокими моральными принципами. Оба хороши, скорее всего. Но как же теперь быть? Стоит ли признаваться? Ведь тогда... Долбаная надежда очень не вовремя затрепетала крыльями. Ну, или хвостом, или что там может быть у кошачьей надежды. Вспомнились увещевания Вари попробовать осторожно завязать что-нибудь с Линой снова. Ведь если она, как выяснилось, вовсе не считает его пафосной пустышкой, то может, и есть шанс начать всё сначала... А раскроешь сейчас карты - всё полетит к чертям в тартарары.
Но с другой стороны - чем дольше он тут будет околачиваться котом, чем дольше будет длиться и так уже навязнувший в зубах обман... Даже если у них с русалочкой что-то и закрутится, а потом кот признается - длительность обмана обычно прямо пропорциональна полагающемуся гневному возмездию. Доверие потерять легко, а восстановить... Как будет верить девушка тому, кто столько времени вешал ей лапшу на уши?
Кто знает, долго бы ещё Мэтт так рефлексировал, но неугомонная русалочка только подлила вдобавок масла в огонь.
Нет, я просто не имею права больше ей врать... Пусть будет, что будет. Зато по-честному.
- А не пожалеешь? - проговорил внезапно большущий чёрный котяра самым настоящим человеческим голосом. - Бойтесь своих желаний, они могут исполняться. Сердце своё нужно отдавать тому, кто его достоин.
И, воспользовавшись тем, что русалка изумлённо обернулась на неизвестно откуда зазвучавший голос, перекинулся обратно. Золотистое облачко окутало чёрного кошака, а когда рассеялось, в кресле сидел понурый Матвей Мартовский собственной персоной, с таким видом, будто бы его сейчас должны были повести на казнь. Обречённые интонации голоса тоже вполне этому виду соответствовали.
- Я знаю, ты меня сейчас возненавидишь, и заслуженно. Но я так больше не могу. Довольно обмана, финита ля комедия. Честь имею представиться - кот-баюн. Слышала про таких зверушек?
Отредактировано Матвей Мартовский (09-08-2018 16:06:15)